Но если разобраться, Светлана очень эмоционально, как и подобает поэту, озвучила очень глубокую мысль о метафизической неуловимости поэтического мировосприятия. Об этом можно написать (и написаны!) тонны диссертаций. А самое главное, что сама Светлана Попова, автор этой книги, своим творчеством полностью доказывает эту свою мысль о поэзии, как некоем особом измерении жизни, которое, в силу его многомерности, нельзя определить однозначно:
«Чья-то муза приходит в венках //С золотою изящною лирою, //А к кому-то летит в облаках //Белокурою и белокрылою. //Для меня – как взъерошенный зверь, //Вольный, гордый, с глазами бездонными. //Он когтями царапает дверь, //Он приходит ночами бессонными. //Серым волком ложится у ног, //Смотрит в душу моё вдохновение, //И под взглядом его на листок //Опускается стихотворение».
Тонко, но чётко подмечен именно процесс нисхождения небесной сути поэзии на нашу грешную землю. Собственно, эта мысль является лейтмотивом многих стихотворений этой книги, где поэзия и любовь присутствуют на равных. И в этом главный нерв и главное обаяние этой книги. Помнится, великий Юрий Кузнецов весьма жёстко делил всю женскую поэзию на две категории. Первая, назовём её эмоциональной, хотя наш строгий классик применял к ней несколько иное определение, более присуща Марине Цветаевой. И вторая категория, олицетворяемая творчеством Анны Ахматовой, определялась им как рассудочная. Своего отношения-предпочтения напрямую Юрий Поликарпович к категориям женской поэзии не высказывал, но по отдельным его замечаниям становилось понятно, что женскую поэзию эмоционального направления он более признаёт, нежели рассудочную.
Светлана Попова – елабужанка не просто по месту проживания и работы в Библиотеке Серебряного века. Она елабужанка по эмоциональной сути своего творчества, по той напитанности души аурой цветаевской трагической елабужской романтики, о которой десятилетиями думают и спорят и писатели, и читатели, и учёные. Хотя все при этом однозначно признают, что Цветаева, как никто, умела любить. И свой трагический и одновременно счастливый талант любви завещала нам именно в Елабуге. И в этом смысле Светлана Попова является настоящей продолжательницей цветаевской романтики:
«Тонкой струйкою жизнь течёт //Из ладоней моих – в твои. //Сколько мимо лилось – не в счёт, //Всё поделено – на двоих. //Пей из рук. Как усталый пёс, //Головою прижмись ко мне. //Ты мечты сквозь преграды нёс, //Словно груду седых камней. //Счастье – капля живой воды. //Я её зажимаю – в горсть. //Для тебя берегла. А ты //Пей её, чтобы всё сбылось. //Прошлой жизни осталась нить – //Помнит память о той судьбе. //Ты с ладоней давал мне пить, //За спасеньем я шла – к тебе».
Что особенно импонирует в творчестве этой талантливой поэтессы-елабужанки, так это её умение принимать мир во всем его трагическом изначалье. Принимать не в смысле терпеть, а принимать в смысле – любить. Понимая трагическую обречённость любви не как кары, но как подарка свыше.
«Пусть ночь лениво тянется. Лунный свет //Квадратами разляжется на паркет. //Луна – глаза совиные – словно яд! //Оконной крестовиною мир распят...».
Есть в поэзии Светланы Поповой самые разные составляющие, делающие её творчество полнокровным явлением настоящей литературы, той самой каплей живой, а не дистиллированной воды, в которой искрится и переливается через край наш русский океан со всеми его бурями и штилями, и вечным стремлением отражать высокое небо и подниматься к нему то штормовыми волнами, то белокурыми облаками.
И в предчувствии счастья //Я тяну к тебе руки. //Бьются пульсом в запястьях //Сердца гулкие звуки. //Опускаясь на крыши, //Меркнет в сумерках вечер. //С каждым вдохом мы ближе, //С каждым выдохом – легче».
Хочу пожелать автору этой книги и далее сохранять в душе лёгкость и естественность поэтического дыхания на радость читателям.