«Как душевно поют птицы, какая красота вокруг, – подумал он. – А какие трудяги эти муравьи!» Его внимание привлёк огромный муравейник, высотой около метра, собранный из сухих рыжих иголочек лиственницы. Дядя Петя подошёл к нему, отрезал с дерева ветку, ошкурил и погрузил её в муравьиный дом. Растревоженные насекомые забегали по ветке взад-вперёд, жаля непрошеного гостя. Дядя Петя прислушался: до него доносился то ли стон, то ли плач, сделал ещё несколько глотков из фляжки для просветления и остроты слуха, закусил кислой-прекислой веткой из муравейника. Стон повторился, у него перед носом по стланику запрыгали бурундуки.
– Охотник, смотри, какие у нас красивые полосатые костюмчики! – казалось, говорили они ему.
– Белочки, потерпите, не до вас, успеем ещё пообщаться, кто-то в беду попал, спасать надо! – попросил их дядя Петя и пошёл на непонятный звук...
– О как угораздило тебя, дружок, почему ты такой невнимательный?! – с укоризной сказал охотник, присев на корточки возле гималайского медвежонка, попавшего в капкан. – Давай освобождать тебя буду! – дядя Петя протянул руки к капкану. Малыш от испуга отпрянул в сторону и заревел от боли, на глазах у него выступили слезы.
– Что же делать, что же мне с тобой делать, вот задача так задача?! – сокрушался таёжник, открыл свою фляжку и сделал очередную пару глотков. Вдруг мишка повёл своим длинным носом и потянулся к фляжке. – Может, оно и правильно, давай выпьем за знакомство! – он протянул ёмкость медвежонку. Малыш пил самогон, как воду, глоток за глотком!
– Эй, дружок, мне-то оставь, увлекаешься! – охотник убрал фляжку.
Медвежонок посмотрел на него осоловелыми глазами, завалился на бок и уснул.
– Да, брат, без лапы, наверное, останешься, если в больницу тебя дотащу, а в лесу вообще погибнешь, лапа загнила у тебя сильно, гангрена уже рядом, давно, видать, здесь сидишь! – говорил дядя Петя, разжимая капкан. Потом снял с себя рубашку, замотал лапу, одел на мишку рюкзак, взвалил его на плечи и пошёл в поселок...

***

– Петька, ты с ума сошёл, здесь больница, а не ветлечебница! – сокрушался хирург Иван Михайлович Переходкин, местная знаменитость, спасший не один десяток людей. Даже в Благовещенск его приглашали работать.
– Михалыч, кроме тебя, ему помочь некому, а в ветлечебнице, ты сам знаешь, кроме мази Вишневского, ничего нет! Она у них на все болезни – универсальное средство, так сказать.
– Ты, понимаешь, не положено по инструкции в больнице, где людей лечат, зверей оперировать! Ты бы ещё сохатого привел!
– А не по инструкции, по-человечески, а, Михалыч, я тебя как друга прошу!
– Зачем напоил его так?
– Так это, как его, за знакомство с ним выпили по чуть-чуть, и наркоз это для него, если будешь оперировать. А очнётся – дашь ему из фляжки отхлебнуть, тебе её оставляю! – Дядя Петя положил фляжку Михалычу на стол и добавил, уходя: – Михалыч, постарайся лапу ему сохранить!
– Намордник купи и часа через три приходи за ним! – крикнул вдогонку Иван Михайлович...

***

Дядя Петя вёз свою «находку» домой. Довольный медвежонок сидел в коляске мотоцикла «Урал» и смотрел по сторонам. Переходкин сохранил ему лапу и просил через день прийти на перевязку, но за час до открытия амбулатории, чтобы без зевак, в спокойной обстановке обработать лапу.
Костя, сын дяди Пети, мой друг и одноклассник, радостно встретил найдёныша и стал с восторгом его разглядывать. Чёрный шелковистый мех блестел и переливался на солнце, и Костя не удержался, погладил мишку.
– Папа, смотри, какой у него белый галстук на груди, как он мне нравится, такой красивый! Он будет в доме жить или на улице?
– Пока дома, маленький он ещё, на улице тосковать будет, да и за лапой присматривать надо!
– Ура!!! – радостно закричал Костя...
На следующий день вся школа знала про медвежонка. Наш пятый «Б» класс в полном составе Костя пригласил домой. Дети с восхищением рассматривали мишку, гладили его, в ответ «найдёныш» недовольно рычал. Дом Миловидовых никогда не знал такого количества гостей, за несколько дней у них побывал почти весь поселок, а детская его часть ходила смотреть медвежонка не по одному разу!

***

Медвежонка возили на перевязку через день. В первый раз он не дался, рычал, вырывался из рук, даже пытался убежать. Думали, что делать: дядя Петя предлагал наркоз из фляжки, но Переходкин отверг этот вариант, а намазал мишке мёдом здоровую лапу (в столе у него всегда стояла трёхлитровая банка меда, хирург любил пить чай с этим волшебным нектаром). Медвежонку понравилось. Он лизал лапу, и можно было с ним делать всё, что угодно, во второй раз он уже сам протянул лапу для мёда. Спустя пару месяцев рана зажила.

***

Постепенно интерес к медвежонку угас, и Миловидовы зажили спокойной размеренной жизнью, как и раньше. Только на одного члена семьи у них стало больше. Долго не могли придумать «найдёнышу» имя, но помог случай.
Семья садилась за стол ужинать, мишке накрыли, как всегда, на полу, в углу слева от входной двери. Тетя Зина высыпала из кастрюли в огромную тарелку в центре стола картошку в мундире, почистила селёдку, и семья приступила к ужину. Медвежонок доел творожок с молоком, подошёл к столу, встал на задние лапы и замер «столбиком». Тетя Зина подала ему картошку, он с аппетитом съел, лизнул хозяйку в плечо, она подала ещё одну, он опять съел, и так повторялось раз десять!
– Ну, ты и прожорлив, Жора! Жора – обжора! – пошутила Костина мама и добавила: – Семью решил без ужина оставить?
– Мама, папа, давайте его Жорой назовём! – предложил Костя.
На том и порешили, стали звать медвежонка Жорой, или ласково – Жориком.

***

Когда у Жорика полностью зажила лапа, он подрос и окреп, Миловидовы решили вернуть его в естественную среду обитания – лес. Сыну хотели об этом сказать после того, как выпустят мишку на волю, чтобы не расстраивать. Утром, когда Костя ушёл в школу, дядя Петя посадил Жорку в коляску своего «Урала», где тот с трудом поместился, и повёз в лес, подальше, километров за десять от посёлка, чтобы медвежонок не смог вернуться.
Костя шёл домой из школы, подпрыгивая через каждые два-три шага и насвистывая веселую песенку: он получил сегодня пятёрку по математике. У калитки он увидел сидящего Жорика, потрепал медвежонка за загривок, и они вместе пошли в дом.
– Мама, папа, вы знаете, что Жорик на улице гулял?
– Нет, сынок! – ответили хором родители и переглянулись.
Утром, когда Костя ушёл в школу, дядя Петя опять посадил Жорика в коляску своего «Урала» и повёз его ещё дальше, чем вчера, даже горную речку перешли вброд, чтобы мишка след не взял. Охотник снял с плеча ружьё, выстрелил вверх, и его воспитанник быстро побежал в лес...
– Мама, папа, а Жорик опять на улице! Вы совсем за ним не смотрите, вот убежит и не вернётся!
– Да смотрим мы за ним, сынок, смотрим! Это он тебя из школы встречал!
И снова мишку повезли в лес. «Может, навигатор у него в башке какой-то есть, тогда все мои усилия напрасны. Последний раз попробую, почти 60 километров отъехали!» – думал дядя Петя.
– Жорка, выходи, приехали! – слезая с мотоцикла, крикнул охотник.
Мишка даже ухом не повел, сидел, как окаменелый. Дядя Петя достал сахар, хотел выманить Жорика из коляски, бесполезно, медвежонок не двинулся с места! Он два раза выстрелил в воздух. Жорик не шелохнулся, весь его внешний вид как бы говорил: «Можешь даже убить меня, из коляски не выйду!» «Вот это да, ну и дела! Ладно, пойду в лес, грибов насобираю, устанет сидеть, пойдет меня искать!» – решил охотник.
Вернувшись через два часа к мотоциклу, дядя Петя увидел Жорика невозмутимо сидящим в коляске. «Чёрт с тобой, сволочуга!» – выругался он и поехал домой.
– В областной зоопарк тебя сдам! – поделился новой идеей охотник с медвежонком.
– Мама, папа, почему меня Жорик из школы сегодня не встречал? Он заболел? – спросил Костя родителей.
– Здоровее всех он, в своём углу спит, – ответил дядя Петя.

***

– Это областной зоопарк? – Миловидов звонил в Благовещенск.
– Да! Что вы хотели?
– Медвежонка гималайского хочу пристроить!
– Извините, ничем не можем вам помочь! У нас медведей больше в несколько раз, чем остальных животных, а охотники предлагают и предлагают медвежат. Мы скоро из зоопарка превратимся в медвежий парк! Еще раз извините!..

***

– Пап, баню новую с дядь Колей строите? – Костя пришёл со школы и увидел, как из деревянного бруса собирают какую-то коробку.
– Нет, сынок! Дом для Жорика строим. Пора ему во двор переезжать, ты же видишь, какой он большой стал, и ещё вырастет!..

P.S. Медведь до самой своей смерти жил у Миловидовых. Он знал команд больше любой служебной собаки, катал Костиных детей и играл с ними. А когда они его утомляли, прятался на большой лиственнице, которая росла в его вольере.
Каждый год поздней осенью Жора уходил в зимнюю спячку, весной просыпался. А на двадцать вторую весну своего рождения не проснулся... Костя, его дети и родители оплакивали своего Жорика как близкого человека, это было большое семейное горе.