ИЗ ЗАПИСОК СТРОИТЕЛЯ
От многия знания большия печали.
Библейское.
Над седым чернобылом пустых деревень.
Геннадий Красников.
1
Однажды бедствие, а горше сказать – гибель одной крестьянской семьи отравила мне вкус к жизни и в мою тогда ещё юношескую пору обесцветила её яркие тона.
ТВОРЕЦ ЗЕМНЫХ ПЕСЕН О ВЕЧНОМ ПЕРЕЖИВАЕТ СЕБЯ В СВОИХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ
Виталий Молчанов в своих произведениях зачастую не столько создает образы, сколько списывает их с реальности в хорошем смысле этого слова – как герой одного из его стихотворений Богомаз пишет лики с «картин», предстающих внутреннему взору.
Книга стихов Василия Миронова, уже отмеченного литературными премиями, называется «Яблочный Спас». Читаю название – что оно вот так, с ходу, говорит о книжке? Что автор полон Любви, Веры, Надежды как христианин, почитающий Спасителя человечества.
Тревожно осознавать, что реальность – не более чем иллюзия,
в лучшем случае – согласование восприятий разных участников.
Ирвин Ялом, «Лечение от любви»
Миры, миры, миры – определение самостоятельности образной системы произведений автора уже не новость, так, общее место. Но это и проверка мироздания глазами поэта, проверка на устойчивость и прочность!
Знакомьтесь – Ирина Лаврина, участник работы литобъединения имени Аксакова под руководством Дианы Кан, автор книги стихов «Набросок»! По моему опыту участия в занятиях лито – это процесс, похожий на то, что происходит на «группах роста».
Представляю вниманию уважаемого читателя подборку прозаических миниатюр, публикуемых в Сети под общим названием «Сноп Слов». Мои первые опыты в малой прозе были напечатаны в авторском сборнике «На песке» в далёком уже 2015-м году. Шло время, сочинялись пьесы, киносценарии, рассказы, повесть и «снопы». В нижеследующую подборку вошли избранные миниатюры, написанные в последние два года, а также те, что не вошли в дебютную книгу.
И ещё. Это не записки на полях, это не «не вошедшие дубли», это цельные – начатые и законченные – произведения. Просто очень короткие. Так бывает.
ОДИН ВЗГЛЯД
Я хочу затронуть довольно щекотливую тему, возможно, не совсем понятную сторонникам лагеря консерваторов и традиционалистов. Впрочем, говорить на нее было поздно еще вчера.
Мы его звали – Казик. Не буду уточнять имя и фамилию. Так проще и никому не обидно. И вообще, это всего лишь его дворовое прозвище. Сам о себе он не без гордости говорил: «Я – Ядерная Смесь».
Женщина встала из-за стола, подошла к двери в офис и нажала на кнопку рядом с выключателем. На большое окно во всю стену сверху плавно наехали рольставни. Женщина снова подошла к рабочему месту и убрала в сумку какие-то вещи, лежащие на столе. Потом взяла из шкафа черное пальто, надела и долго смотрелась в зеркало на дверце. Поправив прическу и шарф она открыла входную дверь, щелкнула выключателем и вышла. Еще один квадратик на моем мониторе погас. В офисе никого не осталось. Сегодня дольше всех на работе задержалась Елена.
В вашей голове снова совершенно неожиданно раздаётся противный звук. Звук практически тут же исчезает, остаются уже знакомый вам таинственный радиошум и не менее знакомый голос.
В Москве вышла книга самарского прозаика и эссеиста, члена Союза писателей России Эдуарда Константиновича Анашкина, сразу по выходе ставшая библиографической редкостью. Это книга о великом русском прозаике Валентине Григорьевиче Распутине, который стал эпохой русской литературы.
РАССКАЗЫ
Родительский день
Напрасно торопились они к утреннему автобусу.
– Не придёт. Сломался, – огорчил их наряженный, на взводе уже мужичонка.