Воскресенье, 31 июля 2016 19:05

«Гостиный Двор»: Время 52-го

Автор
Оцените материал
(0 голосов)

Весенний 52-ой номер альманаха «Гостиный Двор» получился весенним не только по времени выхода, но и по концепции номера. И первое, что навскидку приходит на ум, замечательная подборка стихотворений Владимира Шадрина «Предчувствие весны»:

«...И не хочется думать про мрак,
Предначертанный вечный покой.
Я гляжу в неизвестное так,
Будто это обрыв над рекой.
А нам ним журавли и скворцы
Восклицают с высокой ольхи,
Что уходят в мотивы певцы,
А поэты уходят в стихи...».

Эта поистине мастерски написанная подборка фактически задаёт тональность всему номеру. Отмеченная печатью высокой созерцательности (одно из стихотворений так и называется – «Созерцание») – уходом поэта в поэзию. С подборкой Шадрина хорошо гармонируют стихотворения другого автора – поэтессы Ольги Смирновой, также философически созерцательные. Как ни странно, даже, казалось бы, пронизанная насквозь злобой дня, подборка Сергея Бурдыгина всё-таки – всё-таки! – не может быть причислена к формату гражданской лирики. Ибо в ней ясно прослеживается лишь один из вариантов русского созерцания, которое в силу насыщенного ритма современности практически ушло из нашей повседневности, частенько эмигрировав в литературу. Уже самим названием подборки Сергея Бурдыгина «Так хочется остаться в тишине» редакция альманаха как бы выводит эту публикацию из категории публикаций на злобу дня. Самоирония и взгляд художника на горячие события современности позволяют стихотворениям Сергея Бурдыгина приятно, хотя и резко, выделяться из многокилометрового потока стихов на злобу дня, что остывают, как горячие пирожки на сквозняке эпохи. Сквозь преходящую политику взгляд художника видит вечные, по сути, вопросы российского жития, бытия и сознания. Позволяя чувствовать пульс современности, подборка Сергея Бурдыгина созвучна биению русского сердца, извечным его чаяниям о справедливости и здравом смысле. Вообще, Сергея Бурдыгина я бы назвала не вполне типичным поэтом-представителем оренбургской школы. Самоирония и замашистость поэтического письма скорее роднит его с волжской поэтической школой. И это ещё один пример того, что поэтические школы – понятие вовсе не географическое!
Ну и, раз уж речь зашла о школах, самое время плавно перейти к ещё одному автору 52-го номера «Гостиного Двора» – оренбургскому поэту петербургской школы. Стихотворения Вадима Бакулина «Небесные ласточки» через пейзажную лирику также апеллируют к созерцанию.

«...Ягоды рябины не опали.
За зиму никто их не склевал.
Просто снегири не залетали
В город, что для них чужбиной стал...

Мне вообще более всех других импонируют в творчестве Вадима Бакулина его стихотворения о природе и селе. И дело тут даже не во взгляде коренного, не в первом поколении, горожанина, что лежит на поверхности. По моим многолетним наблюдениям за эволюцией творчества Вадима Бакулина я сделала вывод, что та культура стихосложения, что, видимо, по дворянской генетике унаследована им с юности, эта эстетика Серебряного века, которой Вадим Бакулин рыцарски и палладински верен всю свою творческую жизнь, тем не менее, ресурс не бесконечный. Я знаю немало талантливых поэтов, которым поэтика серебряного века помогла творчески состояться. Но, сохранив ей верность на всю жизнь, они, возможно, не написали самых главных своих стихов. Эта тема, конечно, заслуживает отдельного, очень непростого, а зачастую и болезненного, разговора. Я и сама в своё время немало была подвержена очарованию Серебряного века, пока однажды не почувствовала, что в рамках эстетики этого течения русской размашистой натуре тесно, ну как может быть тесно русскому человеку всю жизнь провести в дворянском салоне.
В своё время для меня вдруг вовсе иначе открылась эстетика поэзии Серебряного века, когда я внезапно споткнулась о знаменитое стихотворение родоначальника эпохи «серебряной» поэзии в России – прекрасного поэта Иннокентия Анненского. Немало восхищаясь этим его стихотворением в юности, я как то не задумывалась о глубинном смысле. Это красивое стихотворение Анненского заслуживает того, чтобы привести его полностью по памяти (заранее извиняюсь за возможные неточности):

Среди миров в мерцании светил
Одной звезды я повторяю имя.
Не потому, что б я её любил,
А потому что я томлюсь с другими.
И если мне сомненье тяжело,
Я у неё одной прошу ответа.
Не потому, что от неё светло,
А потому, что с ней не надо света.

Прекрасно, если забыть, что Свет (наряду с именем Логос) – является одним из имён Бога, Христа. И, собственно, сумеречная эстетика декаданса, лежащая в основе поэзии Серебряного века, является подтверждением этого фактически программного стихотворения Инокентия Анненского. Конечно, когда нет солнца, мы довольствуемся луной. За неимением золотого запаса сойдёт и серебряный. И когда перестают петь соловьи, начинают стрекотать сверчки. Как ни романтична ночь, как ни прекрасна звезда, но они хороши тем, что вслед за ними непременно воссияет золотой рассвет, возвращая нас к золоту русской поэзии. И самые наши лучшие поэты, коим выпало жить во времена торжества Серебряного века, как ни крути, неизбежно вырастали из серебряных рамок, как из юношеского романтизма, ибо истинная поэзия потому и поэзия, что чурается всяких рамок и живёт не только по дворянским салонам. Зачастую она настолько растворена в том же крестьянском быте, что приходит тот, кто силой своего таланта убеждает в этом весь мир настолько, что становится национальным поэтом, вторым после Пушкина. И хотя мы не Есенины, но я думаю, что Вадим Бакулин внутренне давно перерос серебряные рамки и именно его стихи о русской природе помогли ему это сделать и вывели его творчество на новый простор. Так что мы вправе ждать от поэта новых творческих прозрений!
Да простят меня прозаики, краеведы, публицисты, эссеисты, что львиную долю внимания в этом обзоре альманаха «Гостиный Двор» я уделила (и буду уделять!) поэзии. Тут уж, как говорится, «профессион де фуа», заложниками которого все мы являемся. Однако «профессион де фуа» – это лишь часть объяснения. А если глубже, то, как Ленин считал кино важнейшим из искусств, так я уверена, что поэзия – это основное литературное творчество, если угодно – первотворчество. Поскребите любого прозаика, публициста, журналиста, краеведа, и на дне их души обнаружится поэт. Именно поэзия лежит в основе настоящей прозы. Можно привести немало уважительных, а то и восторженных высказываний выдающихся прозаиков насчёт поэзии. Даже тот факт, что есть немало прозаиков, которые стали таковыми, будучи сначала поэтами, и нет ни одного поэта, выросшего из прозаиков, о многом, если не обо всём, говорит. Пушкин, Лермонтов, Бунин, Набоков, Солоухин... Василий Иванович Белов писал в юности стихи... Ну, как говорится, чего с них взять? Они же классики, которыми можно восхищаться, порой даже не читая... Но если взять из современников, то я знаю, что стихи очень любит и очень много их знает Владимир Николаевич Крупин, который любит цитировать полюбившиеся стихи других авторов. В 2010 году, будучи гостьей всероссийского праздника «Сияние России» в Иркутске, я была поражена, когда Владимир Николаевич прочитал наизусть несколько моих стихотворений, которых я сама (увы мне, увы!) наизусть почти не помню, т.к. до этого почему-то не считала их интересными для сценического исполнения. А Крупин прочитал их так, что я с одной стороны, была приятно изумлена, а с другой стороны – пристыжена тем, что сама своих стихов порой не помню. Спасибо Владимиру Николаевичу за то, что их вдруг увидела иначе! Воистину, «нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся». Знаю также, что стихи писал выдающийся прозаик Леонид Бородин, будучи политзаключённым, когда проблематично было писать прозу. Но ещё, предположу, стихи были для Леонида Ивановича тем внутренним стержнем духовного стояния пред обстоятельствами жизни, который необходим человеку в трудные периоды судьбы. Недавно, на творческом вечере друга Леонида Бородина – оренбургского выдающегося прозаика Петра Краснова, узнала, что и, казалось бы, сугубый прозаик Пётр Краснов тоже писал в молодости стихи. И, кстати, как считают многие коллеги-писатели, новеллы-вставки в новом романе Петра Краснова «Заполье», собственно, находятся на стыке поэзии и прозы. Да что там! Почитайте «Тихий Дон» – там, где Шолохов описывает степь! Тот, кто скажет мне, что это не поэзия, пусть первым бросит в меня камень! Да и разве только степь может сделать прозаический текст поэтическим? Поэзия настолько парадоксальна, что вольна пульсировать в описаниях обстоятельств, весьма вроде от неё далёких. Пишу, а сама вспоминаю основанный, видимо, на реальных событиях эпизод из романа Александра Филиппова «Время 37-го» (продолжение романа есть в 52-ом номере альманаха), где племенной элитный бык по кличке (скорее даже по имени) Марс, которого не могли усмирить привыкшие к нему сельчане и дюжие охранники, успокоился, видимо, признав «равного себе», при прикосновении руки Президента во время посещения им выставки достижений сельского хозяйства, одним из коих (достижений) был Марсик! Фрагмент, наполненный духом истинно народной, яркой и запоминающейся поэзии!
Но, тем не менее, всё-таки отойдём от обсуждения приоритета поэзии в табели о литературных рангах и перейдём... опять, как ни забавно, к поэзии. Ну куда от неё деваться, неуловимой и вездесущей, когда именно она лежит в основе лирическо-прозаических миниатюр другого автора 52-го номера «Гостиного Двора» Николая Волженцева с его записками старожила «Ох, етот помешшик!». Главными персонажами повествования выступают отнюдь не люди и вовсе не животные. Даже пресловутый «помешшик», означенный в заголовке, по сути – фигура эпизодическая, хотя вокруг него строится повествование. Главные персонажи Николая Волженцева – природные явления. Красавица-река Каргалка, являющая не только свою стать, но и норов. Поросшая травкой-гусятником тихая улочка, станичный родник, рощицы... В общем, родная, пронизанная вековыми корнями земля, которую теснит городская бескорневая цивилизация.
Главными персонажами другого автора 52-го номера альманаха «Гостиный Двор» поэта Евгения Семичева на сей раз тоже являются реки – волжская Татьянка и сибирская Аркарка, между которыми огромные вёрсты евразийского континента. А «вёрсты эпохальные», ибо по сюжету стихотворения «Семинар поэтов молодых» отделяет начинающего обсуждаемого поэта Женю Семичева от выдающегося поэта Евгения Семичева, «выдающего» мастер-класс молодым на семинаре десятилетия спустя... Нынешняя подборка Семичева в альманахе «Гостиный Двор» интересна тем, что позволяет тем, кто давно знает творчество этого поэта, взглянуть на него под новым углом зрения. Общепризнано, что стихи Семичева плотно населены персонажами и наделены динамичным сюжетом. Сказывается первое образование – режиссёр. Московский критик Владимир Иванович Гусев ещё в бытность нашей учёбы на ВЛК, где Семичев и я были сокашники, назвал его поэтом динамичного и концентрированного образа. Но я, итожа свои многолетние наблюдения, сказала бы, что и динамика образа у Евгения Николаевича истинно режиссёрская. Не мной и не сегодня замечено, что есть поэты-художники, есть поэты-композиторы, есть поэты-архитекторы (кстати, у Андрея Вознесенского в стихах весьма-весьма ощутим привкус архитектуры времён соцреализма)... Семичев – поэт-режиссёр. Отсюда и те колоритные харАктерные персонажи его стихов, его умение очеловечивать явления природы, наделяя их судьбой и характером. Нынешняя подборка Семичева интересна именно отсутствием режиссуры, что очень нехарактерно для семичевской поэтики. Зато много сквозного простора и прозрачной созерцательности. Респект редакции альманаха, что она не только открывает нам новые имена, но и даёт возможность взглянуть по-новому на известных авторов.
Это же касается и исторического романа Владислава Бахревского «Перовские». Я всегда думала, что Бахревский – это прозаик, пишущий для детей. «Гостиный Двор» поколебал меня в этом мнении историческим романом, где повествование идёт о знаковой для романовской имперской России семье Перовских. Один из Перовских был губернатором Оренбургского края. И не просто губернатором, а очень просвещённым губернатором, каковым и вошёл в историю. В аппарате Перовского служил чиновником по особым поручениям Владимир Даль, составитель знаменитого Словаря. В бытность губернатором Перовского в Оренбург приезжал Пушкин за сбором материала по истории Пугачёвского бунта... Впрочем, не станем рушить интригу романа, публикация которого продолжится в последующих номерах.
Альманах «Гостиный Двор» – весьма полифоническое в плане отражения истории и современности издание. Большое количество самых разных рубрик и много самых разных авторов по самым разным темам. Всех перечислить невозможно. Но не могу не сказать несколько слов об историческом эссе «Средство для образования умов», автором которого является профессор Оренбургского госпедуниверситета Галина Павловна Матвиевская. Эссе приурочено к 190-летию Оренбургского Неплюевского военного училища, более известного как Неплюевский кадетский корпус, каковым, собственно, он и стал впоследствии. В этом серьёзном историческом материале невольную улыбку (так и хочется добавить – улыбку сострадания, конечно!) вызывает исторический факт, что первые пять лет деятельности Оренбургского неплюевского военного училища показали, что его учебная программа сильно перегружена предметами. И это ещё в 30-ые годы XIX века! Так что современные родительские стенания о непомерной загруженности учащихся, как явствует из материала, стары как мир...
В своё время, лет 15 назад, у меня в период «дворянских стихов» написалось стихотворение, которое, думаю, уместно будет привести здесь. Оно касается Неплюевского кадетского корпуса:

Восторженный девичий возглас.
Озноб черёмуховых вьюг.
Неплюевский кадетский корпус.
Весна. Присяга. Оренбург.
Эпоха верности старинной,
Замедли свой державный шаг
В кругу надменных кринолинов
И намертво скрещённых шпаг.
Пусть честь, и доблесть, и победа
Ведут по жизни сыновей.
И чепчики взмывают в небо
Искристой стайкой голубей.
Туда, где радужно искрится
Душа воскресшего Христа...
Она, святая голубица,
Как Русь цветущая, чиста.

На этой «цветочной черёмуховой» ноте перейду к подборке стихотворений Александра Барсаева, где одним из главных действующих «лиц» является сирень.

«...В старом городе сирень распустилась.
Не кричи ты, вороньё, сделай милость...»

Подборка оставляет ощущение весенней свежести, которую я желаю сохранять автору и впоследствии – всегда быть «свежим», новым, интересным для читателя. А попутно хочу представить Александра Барсаева не только в качестве талантливого поэта, но и в качестве идеолога, инициатора и генератора набирающей в Оренбурге и по всей России акции «Асфания. Поэзия на асфальте». Не успел отгреметь в Оренбурге 4-ый Международный фестиваль содружества национальных литератур Красная Гора, в рамках которого прошла масштабная акция «Стихи на асфальте», как в день славянской письменности и культуры Александр со своими юными единомышленниками расцветили поэтическими строчками классиков и современников знаменитый оренбургский мост через Урал. Мост, соединяющий не только бульвар Беловка с Зауральной рощей, но – соединяющий Европу и Азию.
Итожа сказанное, могу сказать, что одна из миссий современного литературного издания – открывать новые имена, новые произведения, новые (по принципу – забытые старые) страницы истории родного края и отечества, новые грани таланта уже признанных авторов. И с этой своей миссией главный редактор альманаха «Гостиный Двор», поэтесса Наталья Кожевникова в очередной раз справилась просто блестяще. Жёсткий художественный ценз, динамичная структура номера, много авторов – хороших и разных, великолепное оформление – заслуга фотохудожника Владимира Соколова.
На этом, пожалуй, заканчивается рецензионно-обзорное «Время 52-го» номера альманаха «Гостиный Двор». И – наступает «Время 53-го»! Передаю обзорную эстафету замечательному прозаику Александру Филиппову, у романа которого «Время 37-го» я позаимствовала название этого материала-обзора.

Прочитано 988 раз
Кан Диана

Диана Елисеевна Кан родилась в советском городе-гарнизоне Термезе в Узбекистане в семье кадрового офицера, этнического корейца. В 1980 году переехала в Оренбург, на родину матери, потомственной яицкой казачки. Закончила факультет журналистики Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова и Высшие литературные курсы Московского литинститута. Работала в оренбургских газетах. Член Союза писателей России, руководитель народного литобъединения «Отчий Дом», автор семи стихотворных книг. Дважды лауреат ежегодной премии журнала «Наш современник», лауреат всероссийских литературных премий «Традиция», «Имперская культура», Самарской губернской премии в области литературы, Самарской региональной премии им. поэта Виктора Багрова, премии имени Валериана Правдухина альманаха «Гостиный Двор» (2010), Всероссийской литературной Пушкинской премии «Капитанская дочка» (2012).
Живёт в Оренбурге.

Другие материалы в этой категории: Энциклопедия литературной жизни Оренбуржья »

Оставить комментарий

Убедитесь, что Вы ввели всю требуемую информацию, в поля, помеченные звёздочкой (*). HTML код не допустим.

Поиск

Календарь событий

Последние публикации

нояб 21, 2021 678

Поздравляем Вячеслава Лютого!

Поздравляем члена редколлегии журнала "Гостиный дворъ" -…
нояб 13, 2021 567

Валерия Донец в рубрике "Наедине со всеми"

Оренбургская поэтесса Валерия Донец рассказыват Диане Кан о…
нояб 13, 2021 608

Диана Кан в рубрике "Видеопоэзия"

Диана Елисеевна Кан читает авторское стихотворение.
окт 26, 2021 768

Императрица, ты была неправа…

ПОЛЕМИЧЕСКИЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ НА ТЕМУ СЕМЬИ И ВЛАСТИ «Когда…
авг 09, 2021 403

Юбилей Елены Тарасенко

Поздравляем ведущего методиста Областного Дома литераторов…
мая 08, 2021 976

«Сколько их, погибших и защищавших…»

Послевоенная зима завьюжила местным суровым снегом. Срывая…
НАПИШИТЕ НАМ
1000 максимум символов